Ирод Великий

[Андрей Дубин]

Тайны Храмовой Горы. Часть 8-я. Ирод Великий http://yandex.ru/clck/jsredir?from=yand ... 5347749694

Очень интересно и с фотографиями!!!




Эрлен Федин


Ирод Великий

Нельзя молиться за царя-Ирода...

А.С.Пушкин, "Борис Годунов"



Три Храма было построено евреями в Иерусалиме. Первый, воздвигнутый Соломоном, стоял четыре века и столько же стоял второй, построенный после вавилонского пленения. А третий, самый великолепный, вместо обветшавшего второго, на пороге новой эры построил царь Ирод, в римской традиции прозванный Великим. Однако, второй храм не был разрушен врагами, он был бережно и с соблюдением всех норм Второзакония как бы трансформирован; поэтому благочестивая традиция полагает что Иерусалимских Храмов было только два. Что же до земного величия царя Ирода, то, по мнению еврейских мудрецов, оно означает лишь заносчивость перед Богом.

Лион Фейхтвангер так написал о первом храме, построенном Соломоном, и о том, что совершил Ирод:

Посередине мира находилась страна Израиль, Иерусалим находился посередине страны, храм - посередине Иерусалима, святая святых - посередине храма, пуп земли… Яростно и свято сиял жертвенный алтарь, рядом с ним сосуд для омовения священников, медное море, покоившееся на двенадцати медных быках. В преддверии вздымались к небу два странных дерева из бронзы, называвшихся Яхин и Боаз. Внутри стены были обшиты кедром, пол выложен кипарисовыми досками… У каждой стены стояло пять золотых подсвечников и столы для хлебов предложения. А в святая святых, скрытые занавесом от всех, высились гигантские крылатые люди, херувимы, изваянные из дерева дикой оливы, - с неподвижным взглядом жутких птичьих голов. Распростертыми огромными золочеными крыльями осеняли они ковчег Ягве, сопровождавший евреев через пустыню. Около четырехсот лет простоял этот храм, пока Навуходоносор не разрушил его и не перетащил священную утварь в Вавилон.

Через семьдесят лет евреи вернулись из плена и построили второй, бедный храм. А еще через пятьсот лет появился великий царь по имени Ирод и на восемнадцатом году своего царствования начал отстраивать храм заново. С помощью многих тысяч рабочих он расширил холм, на котором стояло здание, подвел под него фундамент в виде тройной террасы и вложил в дело строительства так много искусства и труда, что храм стал считаться бесспорно прекраснейшим зданием Азии, а многие почитали его и лучшим в мире. В Иерусалиме говорили: мир - глазное яблоко, белок его - море, роговица - земля, зрачок - Иерусалим; отражение же, появляющееся в зрачке, - это Иерусалимский храм.

Белый и золотой висел над городом храм на своих террасах; издали он казался заснеженным холмом. Его крыши ощетинились острыми золотыми шипами, чтобы птицы не оскверняли его. Дворы и залы были искусно выложены мозаикой. Над вратами, ведущими в священный зал, Ирод велел прибить эмблему Израиля, виноградную гроздь. Пышно выделялась она, вся из золота, каждая виноградина - в рост человека. На весь мир славились художественные произведения, украшавшие внутренность храма. Семисвечник, чьи огни символизировали семь "планет": Солнце, Луну, Меркурий, Венеру, Марс, Юпитер и Сатурн. Двенадцать столов для хлебов предложения символизировали знаки зодиака и годовой круговорот, а сосуды с тринадцатью видами курений, добытых в море, в необитаемой пустыне и в населенных землях, были знаком того, что все от Бога и для Бога.

А в самых недрах, в укромном месте, под землей, лежали сокровища храма, государственная казна, значительная часть золота и драгоценностей всего мира…

В центре храма, опять-таки за пурпурным занавесом, - святая святых… Здесь, как утверждали евреи, обитает Ягве. Никто не смел сюда входить. Только один раз в году, в день примирения Ягве со своим народом, первосвященник входил в святая святых. В тот день… залы и дворы храма были набиты людьми. Они ждали, когда первосвященник назовет Ягве по имени… Немногим удавалось услышать его, но всем казалось, что они слышат его имя, и сотни тысяч коленей обрушивались на плиты храма… Для евреев всего мира их храм был истинной родиной, неиссякаемым источником сил. Где бы они ни находились - на Эбро или на Инде, у Британского моря или в верховьях Нила, - они во время молитвы всегда обращали лицо в сторону Иерусалима, туда, где стоял храм… Как ни рассеянны были евреи по земле, здесь была их единая отчизна.



Храм, построенный Иродом, имел в длину около 500 метров, а в ширину - более 300. Колоннады портиков возвышались на подпорными стенами головокружительной высоты. С современным 20-этажным домом сравнялось бы главное здание храма. Несметные толпы народа помещались в в его залах и дворах. Каждый паломник приносил с собою не менее одного жертвенного животного, а богачи и знать жертвовали животных сотнями. До 700 священников, силачей и искусников владения ножом, исполняли ритуал принесения этих стад в жертву невидимому еврейскому Богу. Трудились они в поте лица, проливая потоки крови, быстро и сноровисто убивая тысячи, десятки тысяч животных. Как ни искусны были эти служители в своем деле, сколь совершенной ни была система смыва и удаления крови и отходов, - первобытным ужасом, варварской экзотикой поражал этот ритуал…

Централизация культа Ягве обернулась неожиданной стороной: богобоязненный обряд жертвоприношения из-за громадных размеров Храма, вмещавшего сотни тысяч людей и неоглядные жертвенные стада с их ревом и мычанием, - по сути своей стал слишком уж материальным; лишь великолепие архитектуры и убранства храма отличало этот обряд от работы столичной скотобойни.

Идея поклонения единственному невидимому Богу, став оружием политики мирских владык, обрела численные параметры, которые с чрезмерной энергией действовали на внимательных читателей Священного Писания, не находивших в этой бойне даже намека на истинное почитание Ягве. Тысячелетняя история Иерусалимского Храма близилась к своему трагическому завершению. Наиболее благочестивые евреи, ессеи, удалялись от этой суеты в пустыню, где поклонялись Богу под руководством Учителя справедливости, переписывали древние книги и без труда находили в жизни всех имперских городов, не исключая и Иерусалима, признаки той порчи, которая столь яростно и постоянно осуждалась всеми Пророками, начиная с Исайи. И в конце ветхозаветной эры эта порча связывалась с именем строителя последнего Храма…

Что же столь разительным образом отличало Ирода, воздвигшего самый великолепный из иерусалимских храмов, от Давида и Соломона? Что предопределило его отрицательную оценку и в иудаизме и в христианстве? Простейшее объяснение: он не вел своей родословной от Давида, не был избран народом, он получил власть над Иудеей из рук римлян. Но глубинная причина заключалась не в этой частичной правде, а в том, что Ирод, мечтая о славе и процветании всех евреев, был одновременно человеком греческой (эллинистической) культуры, целиком подчинившим свои действия законам царства Кесаря. Как строитель, администратор, собиратель земель, завещанных евреям при праотцах, Ирод ни в чем не уступал Давиду и Соломону. Но он жил на тысячу лет позже них, в совершенно ином мире. Священное писание уже сложилось, так что даже если бы Ирод имел поэтический гений и религиозное рвение, соизмеримые с теми, что были присущи Давиду и Соломону, то в рамках ортодоксального иудаизма они остались бы невостребованными. Но таких дарований у Ирода не было. Ирод был земным владыкой, добровольно отдавшимся под власть первых Кесарей, действовал в обстановке и по правилам своего времени, и в делах своих, не претендуя на мудрость, был вполне успешен и разумен.

Действовать разумно научили мир греки. Великие завоевания Александра Македонского были воплощением идей Аристотеля. Персидское царство, уничтоженное Александром, было лишь насильственным соединением земель, общим для которых было только рабское подчинение силе. Империя Александра была объединена идеей высшего единства образованости, вкуса, мнений, взглядов, убеждений. Не религия, а позитивный закон и развитое сознание надо было положить в основу морали, межличностных и правовых отношений. Снять с народов Азии оковы суеверия и рабского благочестия, пробудить в них независимость мысли, заставив принять все последствия этого, как благие так и опасные, - словом, эмансипировать их для участия в исторической жизни нового мира, объединенного под солнцем разума - таковы были цели Александра. Невидимый и непримиримо требовательный еврейский Ягве был глубоко чужд греческому мировоззрению. Аристотель писал:

"Лучшее законодательство и лучшая жизнь для большинства государств и большинства людей - те, когда от людей требуют добродетели не более, чем соображаясь с мерками среднего человека, образованности не более той, какая возможна без особого покровительства природы и обстоятельств, не такого общественого устройства, какое может быть лишь в царстве идеалов, а такого, жить в котором возможно для большинства людей".

Вполне очевидно, что эти мысли были абсолютно чужды ортодоксальным иудеям: для чтивших Тору потомков Авраама, Исаака и Якова слишком нестерпимым оказался аристотелевский дух пренебрежения к восточному "варварству", с которым греки относились к культу Ягве. Аристотель учил Александра быть полководцем греков, а для варваров быть господином, не отличая этих своих подданных от животных и растений…

Александр, овладев почти всем тогдашним населенным миром, был не столь прямолинеен, он говорил: "Мой родной город - мир, его акрополь - мой лагерь, мои родственники - все доблестные, чужестранцами же я считаю всех дурных людей". Но зерна беды заключались в том, что у священников Храма было свое высокомерие, они не видели никакой чести в том, чтобы греки считали их не растениями, а своими родственниками! Увы, события в мире шли не так, как хотелось бы священникам Храма.

Александр разрушил преграды, отделявшие Восток от Запада. Эллинская образованность принесла в Азию громадные достижения в области наук и искусств, невиданное умение развивать физическую ловкость, гибкость интеллекта и виртуозность личных дарований. Энергия людей ориентировалась во внешний, быстро меняющийся, кипучий мир. Евреи диаспоры, грамотные, с развитым интеллектом получили небывалый простор для своей активности. Они быстро распространились по всему эллинистическому миру, возникшему после распада империи Александра Великого. Они отличались чрезвычайным трудолюбием, умением приспособить себе на пользу любые обычаи, гордились своей верой и активно обращали язычников в иудаизм. И это не нравилось грекам. Но это не нравилось и священникам Храма, которые не без оснований считали, что евреи подвергаются соблазну более опасному, чем поклонение ассиро-вавилонским богам: влияние культуры эллинизма делало людей не лучше, а лишь умнее (или хитрее).

Ко времени Ирода эти идейные противоречия были навсегда, как казалось иудейским ортодоксам, преодолены установлением нового праздника Ханука (165 г. до н.э.) в честь победоносного восстания евреев под водительством Иуды Хасмонея (Маккавея) против сирийского эллинистического царя Антиоха Эпифана. При управлении Иудеей Антиох опирался на слишком нетерпеливых еврейских сторонников греческой образованости, захотевших приспособить Тору к новому стилю жизни. Речь зашла о том, чтобы отказаться от тех положений Второзакония, которые слишком уж препятствовали взаимопониманию между греками и евреями. Активность этих реформаторов привела в конечном итоге к тому, что Эпифан приказал поставить в Иерусалимском Храме статую Зевса, что и спровоцировало восстание, на сто лет освободившее Иудею от иноземного владычества. Праздник Ханука увековечил это событие, хотя война с Сирией длилась еще четверть века после его установления, унеся жизни многих десятков тысяч самых боевитых евреев.

В 140 г. Симон Хасмоней был избран первосвященником и царем свободного народа. Увы, династия Хасмонеев не удержалась на уровне славы своих основателей. Перестав платить дань сирийским грекам, новая династия погрузилась в пучину разборок и братоубийственной вражды. Первые Хасмонеи, пишет С.Дубнов, своим геройством спасли свободу Иудеи, последние Хасмонеи своими раздорами погубили эту свободу. Через сто лет греческое наследство в Азии было завоевано римлянами, Помпей вошел в Иерусалим (63 г.), объявил Иудею римской провинцией и назначил римского сторонника Антипатра опекуном над этнархом Гирканом, одним из последних Хасмонеев. Сын Антипатра Ирод женился на дочери Гиркана Мариамне и стал управителем Галилеи. Там Ирод сразу продемонстрировал нежелание считаться с религиозным судом при решении судьбы бандитствующих еврейских мятежников. В 47 г. до н.э. он своею властью приказал казнить главарей такой шайки, заслужив у правоверных евреев "славу" убийцы. Его, человека вполне ветхого, это не смутило, никаких моральных запретов он не признавал, храмовая аристократия его возненавидела.



Раздоры кипели не только внутри царской династии, но и среди иудейской религиозной аристократии. Твердокаменные саддукеи непримиримо спорили с пытавшимися шагать в ногу со временем фарисеями. Те и другие пытались привлечь на свою сторону простой народ, ам-гаарец, который, впрочем одинаково презирали. Тех и других мало заботила судьба евреев диаспоры, в которых они видели лишь обильный источник доходов Храма.

Саддукеи не могли примириться с иноземным владычеством в Иудее, с тем, что безродная семья Антипатра по воле римлян правит евреями. В 44 г. на римском Форуме был убит Цезарь, наступило смутное время борьбы неустойчивого триумвирата Октавиана, Лепида и Антония против Кассия и Брута, убийц Цезаря, возглавивших римские легионы на Востоке. Эта смута была на руку Парфии. В 40 г. храмовая оппозиция призвала в Иерусалим восставших против Рима парфян, чтобы сместить Гиркана и провозгласить царем и первосвященником его племянника Антигона. Гиркан был отвезен в Парфию, а на прощанье племянник откусил дяде уши, чтобы тот не смог вернуться на пост первосвященника. Ирод бежал в Рим. Там Антигона считали бунтовщиком. Решением Сената Антигон был отрешен от власти, а Ирод, друг Антония, был признан царем Иудеи, с римскими легионами вернулся в Иерусалим (37 г.), казнил Антигона и вернул Гиркана. Назначить Гиркана первосвященником было нельзя, сам Ирод на этот сан и не претендовал. Первосвященников он менял по своему произволу, выбирая их из фарисеев. Царю хватало своих забот, он был переполнен планами переустройства жизни и не жалел сил на их осуществление.

Время благоприятствовало его планам: остатки империи Александра доживали свой век, а империя Рима лишь нарождалась. Антоний, разбивший на Востоке Кассия и Брута предпочитал там править, опираясь, в подражание Цезарю, не столько на государственные структуры, которым он отводил второстепенную роль, а на дружески расположенных влиятельных людей. В поисках дополнительных средств для своих восточных легионов Антоний уменьшил число восточных провинций до трех (Азия, Вифиния и Сирия), а управление разнородными этносами внутри этих провинций поручил своим испытанным восточным друзьям и собутыльникам: ныне забытым Архелаю Каппадокийскому, Аминту, царю Писидии и Ликаонии, Полемону, царю Понта и Малой Армении, и - Ироду Иудейскому, вошедшему в историю под прозвищем Великого. Антоний, подпав под чары Клеопатры, вскоре перестал быть римлянином, бросив открытый вызов римским традициям. А Ирод оправдал доверие Рима: Октавиан Август, уничтоживший в 30 г. до н.э. Антония, Клеопатру и самостоятельность Египта, был вполне доволен деятельностью царя Иудеи. Поэтому нельзя считать справедливыми упреки современных иудаистских историков в адрес Ирода, который, якобы, вовремя "переметнулся" от Антония к Октавиану: в поведении Ирода отчетливо просматривается твердость и неизменность курса на процветание Иудеи и всех евреев под покровительством Рима.

Ирод Великий стал последним стабильным еврейским властителем в Палестине. Талантливый политик и администратор, он опирался на огромную еврейскую диаспору, численность которой превысила к тому времени шесть миллионов. Еще около двух миллионов евреев жили в Иудее. Евреи процветали по мере роста могущества Римской империи, пришедшей на смену греческому владычеству. Единое имперское пространство казалось Ироду залогом наступления экономического золотого века. Сосредоточив в своих руках большие средства, он думал о всех евреях в границах империи, а не только о иерусалимских олигархах и фанатиках. Евреи диаспоры, ощутив при Ироде благожелательное отношение Рима, видели в этом иудейском царе своего лучшего друга и покровителя. Покровитель был щедр: он выделял деньги на строительство синагог, библиотек, бань, поощрял благотворительные структуры и побуждал других богачей поступать так же. И во время его правления евреи прославились маленькими оазисами благополучия в Риме и Александрии, Антиохии и Вавилоне - на всей огромной территории, подвластной Риму. Только этого было мало Ироду. Целеустремленный и беспощадный, настойчивый и удачливый идеалист, он решил пересоздать облик Иудеи.

После того, как были построены крепость Масада, великолепный новый город Кесария Стратонова, а в Иерусалиме - цитадель Антония, символизировавшая нерушимость имперской власти над Палестиной, мысли Ирода обратились к обветшавшему второму Храму, простоявшему около пятисот лет. По сравнению с первым храмом он казался убогим, он не соответствовал взглядам Ирода на ту новую роль, которую религия Ягве должна была играть в мире. Надо было построить для Ягве самое великолепное здание в Азии! И оно было построено. Но детали еврейского богослужения Ирода не слишком интересовали, он не стал их реформировать. Храм был грандиозен, слава о нем пронеслась по всей империи. Торговля жертвенными животными и размен денег приносили огромные прибыли. Казалось, что планы Ирода обеспечить евреям в пределах империи прочный мир и всестороннее процветание близки к полному осуществлению.

Римская империя управлялась достаточно либерально, ради собственной выгоды обеспечивая мир и свободу экономической деятельности внутри своих границ. И большинство евреев было полностью согласно с Иродом, не видя в римлянах слишком уж злобных угнетателей. Чтобы дать евреям достойное место в этом новом мире, думал Ирод, надо было ослабить власть эгоистичной иерусалимской олигархии, отказаться от тяжкого груза ненависти к эллинистической цивилизации, преодолеть наследие ближневосточного невежества и консерватизма. Но греческий рационализм был не менее ненавистен радикальным палестинским иудеям первого века до новой эры, чем их предкам - египетские святыни за две тысячи лет до Ирода. Это непримиримое меньшинство не видело идеологической разницы между греческим владычеством и владычеством римским, сохранившим угнетенность евреев по сравнению с положением греков. Евреев в империи было столько же, сколько греков. В своей массе евреи были грамотнее, чем греки. Но греки, подчинившись римлянам физически, контролировали всю культурную жизнь Римской империи, а евреи считались приверженцами темных восточных суеверий. Это было нестерпимо! Память о героических антигреческих войнах Маккавеев горячила еврейским радикалам кровь, призывала к бунту: они имели слишком высокое самосознание, чтобы подчиняться чужой власти, не желавшей признавать ни культуры евреев, ни их языка. Назревало еврейское восстание против Рима как естественное продолжение борьбы Маккавеев против наследия Александра Великого - "священной" войны за превосходство еврейской культуры над греческой.

Ирод понимал, что восстание против Рима сулит гибель еврейскому государству и тяжкие беды еврейскому народу. Рим был естественным союзником Иудеи, когда она боролась против распадающейся империи Селевкидов. Ирод твердо придерживался курса своего отца, Антипатра, который внушал сыну, что для блага евреев следует договориться с Римом, сумевшим свою непобедимую военную технику и гражданскую дисциплину органически сочетать с греческой культурой.

Ирод воплотил эти мысли в большие дела. Мечтая о возвышении роли невидимого Бога-Создателя в границах Римского мира, он прекрасно понимал, что не имеет права заботиться только о евреях. Вполне эллинизированный человек, спортсмен и покровитель искусств, он восстановил Олимпийские игры, строил стадионы, театры и храмы для греков. Это прославило его на Востоке, принесло ему титул Великого, но еще больше обозлило ортодоксов. С их легкой руки за Иродом укрепилась кличка "еврей-антисемит". Здесь мы сталкиваемся с проблемой двойных стандартов или, другими словами, с проблемой соломинки в чужом и бревна в своем глазу.

Ирода обвиняют в "зверской жестокости" по отношению к евреям и в том, что он пришел к власти с помощью римлян. Оба обвинения справедливы. Но ведь его предшественник Антигон Хасмоней пришел к власти с помощью парфян, а готовность, с которой он откусил уши родному дяде не позволяет считать его образцом высокой нравственности! Один из предшественников Антигона, Александр Яннай, в одном из эпизодов гражданской войны повелел распять в Иерусалиме восемьсот враждебных ему евреев и, пока они еще живы, на глазах у них перерезать горло их женам и детям… На этом фоне Ирод выглядит сыном своего времени - и только.

Хасмонеи стремились следовать древним пережиткам и суевериям, коренившимся в двухтысячелетнем израильском прошлом. Они воззвали к силе толпы иерусалимских религиозных экстремистов, вмешательство которой нагнетало яростную непримиримость к греческому духу интеллектуальной свободы. Короче говоря, как пишет Пол Джонсон, Хасмонеи были выразителями глубоко реакционного духа внутри иудаизма.

Следует ли из этого, что Ирод, эллинист, конструктивная деятельность которого распространилась от Афин и Спарты до Дамаска и Пергама и от Бейрута до Триполи и Ашкелона, этот Ирод, сверхзадачей которого были процветание, мир и благосостояние для абсолютного большинства евреев тогдашнего мира, этот великий царь, с ветхозаветной жестокостью расправившийся с последними Хасмонеями, - был выразителем прогрессивных тенденций внутри иудаизма? Нет, не следует.

Эти прогрессивные тенденции зрели среди фарисеев и ессеев, но в глазах Ирода идея синтеза еврейского универсального монотеизма и греческой универсальной культуры была жестоко скомпрометирована тем, что вызвала войны Маккавеев. Стремясь превзойти Соломона в создании дома для Ягве, Ирод довел масштаб "варварской экзотики" ветхозаветных жертвоприношений до предела возможного. Исторический шанс был упущен, евреи отдали идею греко-иудаистского синтеза в руки появившихся после Ирода христиан, для которых этот иудейский царь - злобное чудовище. Легенда о тринадцати тысячах убитых по приказу Ирода младенцах, среди которых чудом не оказалось младенца Христа, не выдерживает исторической проверки, но под ней скрываются некоторые реальные события совсем иной природы.

Ирод женился на Мариамне, чтобы породниться с Хасмонеями. Получив власть от римского сената и казнив Антигона, он перестал нуждаться в династичеком оправдании своего титула и стал параноидально бояться кровной мести. Он убил всех своих царственных родственников и чем больше убивал, тем сильнее становилась паранойя. Кончилась эта мрачная череда злодейств убийством сыновей Ирода от Мариамны, а затем и самой Мариамны… А перед самой смертью Ирод приказал над воротами Храма водрузить золотого римского орла. Шестьдесят студентов религиозной школы (тогдашних, так сказать, талибов, не ведавших о птичьих головах херувимов в первом Храме) сорвали это изображение и разбили его на мелкие части. Смертельно больной царь действовал, как в молодости. Студенты были арестованы, судимы по римским законам и сожжены заживо. Это было не первое и не последнее в истории столкновение жестокого фанатизма с не менее жестоким идеализмом.

Бессмысленно спорить, справедлив или несправедлив суд пристрастной истории над именем Ирода. Прославленный при жизни и обесславленный после смерти, он всю свою незаурядную энергию и предприимчивость посвятил прославлению иерусалимского Храма и укреплению еврейского государства под покровительством Рима. Он стремился обеспечить евреям диаспоры наилучшие условия для применения их дарований в ремеслах, торговле, искусствах. Но непрочны были его дела.

Через полвека после его смерти непримиримое меньшинство "ревнителей судного дня" сумело навязать свою волю всем евреям Иудеи, чтобы в ходе череды восстаний погубить Храм, Иерусалим и древнюю Иудею, оставив от дел царя Ирода лишь стену плача…

Почти одновременно с Фейхтвангером, писавшим трилогию об Иосифе Флавии и о гибели Храма, Михаил Булгаков работал над книгой о Мастере, угадавшем правду о Понтии Пилате - пятом прокураторе Иудеи. Вскоре после смерти Ирода Иудеей стали править прокураторы, подчиненные губернатору Сирии: римский сенат упразднил трон союзного Риму еврейского царя. Предание гласит, что этот титул был издевательски начертан на дощечке, прибитой к кресту, на котором был распят Иисус по приговору Понтия Пилата, утром дня казни вошедшего …"в белом плаще с кровавым подбоем шаркающей кавалерийской походкой … в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого". Трижды повторена в романе Булгакова картина Божьего гнева во время казни: "Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город. Исчезли висячие мосты, соединющие храм со страшной Антониевой башней, опустилась с неба бездна и залила крылатых богов над гипподромом, Хасмонейский дворец с бойницами, базары, караван-сараи, переулки, пруды… Пропал Ершалаим, великий город, как будто не существовал на свете". И чуть позже:

"Лишь только дымное черное варево разрывал огонь, из кромешной бездны взлетала вверх великая глыба храма со сверкающим чешуйчатым покровом. Но он угасал во мгновение, и храм погружался в темную бездну. Другие трепетные мерцания вызывали из бездны противостоящий храму на западном холме дворец Ирода Великого, и страшные безглазые золотые статуи взлетали к черному небу, простирая к нему руки. Но опять прятался небесный огонь, и тяжелые удары грома загоняли золотых идолов во тьму".

А за несколько часов до этого космического катаклизма ласточка, пронесшаяся в крытой колоннаде дворца Ирода Великого над головой обреченного Иешуа га-Ноцри, вызывает в голове Пилата "мысли…короткие, бессвязные и необыкновенные: "Погиб!", потом: "Погибли!.." И какая-то совсем нелепая среди них о каком-то долженствующем непременно быть - и с кем?! - бессмертии, причем бессмертие почему-то вызывало нестерпимую тоску".

Вероятно, такая же вещая ласточка за тридцать лет до этого пролетела в крытой колоннаде этого дворца перед его умирающим на пороге новой эры строителем - Иродом Великим, последним царем Иудеи.

http://berkovich-zametki.com/Nomer41/Fedin1.htm

[Андрей Дубин]

Давид Гарбар
Библейские герои



История двенадцатая: Ирод 1 Великий (Гордус)- триумф и трагедия личности


Я приступаю к одной из самых трудных для меня тем. В древней истории еврейского народа вряд ли найдется более одиозная и неоднозначная фигура, нежели царь Ирод 1 Великий (кстати, сам он себя так никогда не называл и слово "Великий" было добавлено к его имени уже позднее, что тоже кое-что значит...).
Ирод 1 (Гордус). Кто из нас не слышал раздраженного: "У, Ирод проклятый!" или "Иродово племя!", или ... А какие для этого основания? За что? Я уже писал, что "История - дама привередливая и не всегда (я бы сказал : всегда не...) справедливая".
Задумывались ли мы о том, почему Иван 1V назван "Грозным" (и "кровавым"), а Петр1 - "Великим", хотя на Петре крови человеческой было не меньше (если не больше).

Или Елизавета Петровна, при которой во всей империи не был казнен ни один человек(!), в истории выглядит этакой легкомысленной и любвеобильной барынькой (если не бабенкой), а Екатерина11, свергшая путем заговора законного мужа с престола, имевшая достаточное количество только официальных фаворитов, залившая кровью Россию, не вылезавшая из войн и бунтов (один Пугачев чего стоит), удостоилась приставки "Великая"... А Павел, получивший от матери (все той же Екатерины "Великой") вконец расстроенное государственное хозяйство, армию с устаревшим вооружением и флот, требовавший капитального ремонта, - Павел, так много сделавший для того, чтобы исправить положение, выглядит в истории этаким чудоковатым недотепой (если не сказать хуже).
Не потому ли, что историю Ивана Грозного "писали" интриговавшие против него и спасшиеся от его гнева бояре и дьяки; историю Павла1 - люди, так или иначе запачканные его кровью, а историю Петра 1 и Екатерины 11 - люди, обязанные им своим возвышением. Писали, оправдывая то косвенно, а то и прямо себя и свою роль в ней. Но вернемся к Гордусу, к Ироду 1.
Никто не должен и не может оправдывать его деяний. Но попробовать понять - наша обязанность. Если мы хотим разобраться в ней, в нашей истории.
Ведь мы - осознаем ли мы это или нет - продолжение этой нашей с Вами общей Истории

Итак, Ирод 1.

Он происходил из знатного идумейского рода и был первым идумеем на престоле Иудеи, т. е. был основателем новой династии, что всегда предполагает некие особые обстоятельства. Да и не просто новой династии. А династии, ведущей свое происхождение из иного народа. Время ему досталось нелегкое.
Зажатая между двумя слабеющими империями Птолемеев и Селевкидов, руководимая вырождающейся династией Хасмонеев, раздираемых династическими распрями, маленькая Иудея вынуждена была обратиться за покровительством к Риму. И очень скоро почувствовала на себе его десницу.

А в самом Риме? Страна меняла форму правления, становилась империей. Один триумвират сменял другой, триумвираты распадались и бывшие друзья и соратники становились злейшими врагами. Расцветал фаворитизм. Аристократия погрязла в роскоши и интригах. И все требовали денег, золота, золота.
И жадными глазами смотрели: где и чем можно поживиться.
И в это время в маленькой и зависимой Иудее, где-то на границе Римской империи к власти приходит новая династия... Приходит.
Нет, пробивается через многочисленные препоны, рвется к власти. Идумеи - народ, ведущий свое происхождение от Исава (брата Иакова). До Исава (Сеира) здесь жили те самые "амалекитяне" (люди царя Амалека), которых, выполняя наказ Моисея, столь страстно призывал уничтожить пророк Самуил.
Так вот, в 125 году до новой эры идумеи были в очередной раз завоеваны иудеями (до этого их "завоевывали" уже и Саул, и Давид, и многие другие).
На этот раз Иоханан Гиркан (из рода Маккавеев), завоевав Идумею, "заставил побежденных идумеев принять иудаизм (единственный известный пример в еврейской истории, когда неевреи принудительно обращаются в иудаизм). Среди тех, кого этот царь обратил в иудаизм, были дед и бабка Гордуса" (р. И. Телушкин, с.99). Иудаизм в силу особых обстоятельств не склонен к прозелитизму. Наоборот.
И этот случай - исключение. Как пишет тот же р. И. Телушкин, "иногда мне кажется, что Гордус послан Б-гом - в назидание евреям за их отступление от основного принципа нашей веры - никогда не обращать в иудаизм принудительно" (с.99).

Так или иначе, но отец Ирода Антипатр стал ближайшим помощником (а, по-существу, могущественным правителем) при Гиркане, старшем сыне Александра Янная (103- -76 г.г. до н. э.) и царицы Саломеи-Александры (76-67 г.г. до н. э.).

Как известно, после смерти Александры-Саломеи страна оказалась в разброде, приведшем к началу в полном смысле "братоубийственной войны". Этому способствовало не только то, что в Иудее традиционно существовала борьба за власть между религиозной и светской частью общества (в данном случае религиозная власть была представлена фарисеями).Но ситуация усугублялась еще борьбой внутри светской власти: старшему - относительно менее тшеславному Гиркану, получившему от матери права первосвященника, противостоял младший, более амбициозный и более активный - Аристобул, возложивший на себя царскую корону.
Однако Гиркан, подталкиваемый своим советником Антипатром, воспротивился этому. Они бежали к арабскому царю Арете в Петру. По их просьбе (подкрепленной подарками и обещаниями территориальных уступок) Арета вошел в Иудею и осадил Иерусалим, где находился Аристобул и священники Храма.

И неизвестно еще, чем бы закончилась эта осада, но в Иудее появился военачальник Помпея (Великого) Скавр, который (за большую мзду) потребовал от Ареты снятия осады и объявил, что встает на сторону Аристобула.

Конечно, этим дело не закончилось: представители обеих враждующих сторон явились к Помпею (в это время он находился в Келесарии, в Дамаске). Гиркана представлял Антипатр, Аристобула - Никодим.
Помпей не принял ничьей стороны, отложив решение вопроса до завершения своих дел - усмирения непокорных государств Ближнего Востока.
Однако Аристобул не стал дожидаться окончательного решения и отправился сначала в город Дин (Дион), а затем в Иудею. Помпей рассердился на своеволие Аристобула, вошел в Иерусалим (и даже, как свидетельствует легенда, вошел в Святая Святых Храма!).
Но, как пишет И. Флавий, "проявил благочестие и не тронул реликвий Святая Святых". Тем не менее, город Иерусалим был обложен данью, Гиркан был утвержден в качестве первосвященника, Аристобул с семьей отправлен в Рим а большая часть Иудеи была передана под юрисдикцию наместника римской провинции Сирии.

Как пишет И. Флавий, "виновниками этого бедствия, постигшего Иерусалим, явились Гиркан и Аристобул, ссорившиеся между собой". И добавляет: "теперь мы утратили свою свободу и стали подвластны римлянам". Римляне (в частности, проконсул Габиний) учредили в Иудее пять синедрионов, разделили ее территорию на пять округов с центрами в Иерусалиме, Гадаре, Амафунте, Иерихоне и галилейском Сепфорисе.
По этому поводу И. Флавий пишет: "Таким образом, иудеи, утратив монархическое устройство, подчинились аристократическому образу правления" ("Иудейские древности", т.2, с.219, далее указывается только том и страница).

Однако такая ситуация сохранялась недолго: Аристобул со своим сыном Антигоном бежали из Рима и попытались поднять восстание, но были пойманы Габинием и вновь отправлены в Рим, где Аристобул был заключен в темницу.
Все это время Антипатр поддерживает римлян, снабжает их деньгами, хлебом, оружием... Иное дело потомки Аристобула: Пока Габиний воюет в Парфии и Египте, старший сын Аристобула Александр захватывает власть в Сирии и объявляет себя царем. Габиний, как пишет И. Флавий, разбил войска Александра у горы "Итавирийской" (г. Табор, или Джебелет-Тур), где "пало 10000 человек", а после этого передал провинцию Крассу, который, собираясь в поход против парфян, "явился в Иудею. Тут он похитил храмовые деньги, оставшиеся от Помпея (2000 талантов), а также имел дерзость утащить из Храма всю золотую утварь (на сумму 8000 талантов") и вообще "похитил из Храма все золото" (т.2, с. 221). В Парфии Красс погиб, а на его место прибыл Кассий, с которым Антипатр тоже поддерживал хорошие отношения.

А в Риме в это время творились известные всем события: после гибели Красса триумвират Помпей, Цезарь, Красс распался. Цезарь с войсками из Галлии, перейдя Рубикон, одним броском овладел Римом и изгнал Помпея и поддерживавших его членов Сената "за Ионийское море". Войдя в Рим, он выпустил из заточения Аристобула и даже направил его в Иудею, придав ему 2 своих легиона. Но до Иудеи Аристобул не дошел.
Он был отравлен приверженцами Помпея. По приказанию последнего военачальник Сципион приказал отрубить голову и сыну
Аристобула Александру. Его брат Антигон укрылся в Халкиде у Птолемея Менная.
Ситуация в Иудее складывалась следующим образом: после победы Цезаря над Помпеем и гибелью последнего, Антипатр, который по указанию Гиркана правил Иудеей, стремясь завоевать симпатии Цезаря, помогает ему в его Египетских войнах. Он же обеспечивает Цезарю поддержку со стороны пергамского царя Митридата и других мелких царьков. Да и сам (Антипатр) принимает участие в боях (в частности, около т. н. Иудейского стана).
Он даже ранен в битве. И. Флавий пишет, что "когда впоследствии Цезарь окончил войну и отплыл обратно в Сирию (из Египта), он удостоил Гиркана и Антипатра великих почестей: первого он утвердил в сане первосвященника, а второму (Антипатру) дал право римского гражданина и освободил от всех решительно повинностей" (т.2. с.225). Попытки второго сына Аристобула Антигона склонить Цезаря на свою сторону успеха не имели. Более того, он назначил Антипатра полновластным наместником в Иудее и даже разрешил ему начать работы по восстановлению Иерусалимских стен, разрушенных еще во времена Помпея.

Антипатр же, пользуясь своими полномочиями, "назначил старшего из (четырех) сыновей Фазаеля начальником над Иерусалимом и его окрестностями, а...Ироду (ему было тогда всего 25 лет) поручил управление Галилеею" (т.2, с.228).
Ирод быстро проявил свои способности: он навел порядок в регионе, очистил его от разбойников и даже захватил и казнил их атамана Иезекию, чем завоевал уважение у римского наместника Секста Цезаря (родственника Цезаря Великого) и благодарность у населения Галилеи, народ которой страдал от разбоя.

Но возвышение Антипатра и его сыновей вызвало ревность у иудейской аристократии. Они стали интриговать, пытаясь настроить против Анипатра Гиркана11. Ирода обвинили в казни Иезекии и его товарищей без суда (что было запрещено). Когда Ирода вызвали в суд, он явился туда в сопровождении отряда телохранителей. Да и Секст требовал оправдать Ирода. Синедрион испугался, и лишь один- праведник Самея стоял на своем, требуя осуждения. (позже Ирод, став царем, казнил всех членов Синедриона, сохранив жизнь лишь Самее - за смелость и прямоту).
Тем не менее, опасаясь обвинительного приговора, по совету Гиркана Ирод бежал в Дамаск к Сексту Цезарю и отказался явиться в Синедрион повторно. Секст же назначил Ирода наместником в Келесарию, откуда тот серьезно угрожал Иудее. И лишь вмешательство отца Антипатра и брата Фазаэля сдерживало его от этого.

В Риме же в это время происходило следующее: в 44г. до н. э. Юлий Цезарь был убит. Его соконсул Марк Антоний и вновь избранный Публий Корнелий Долабелла попытались навести порядок. Но смута перекинулась и на провинции: в Сирии сторонник Помпея Басс Цецилий составил заговор против наместника Секста Цезаря и убил его. Против Басса двинулись сторонники Цезаря. Их, конечно, поддержали и Антипатр, и Ирод.
Ирод первым от имени Галилеи внес деньги в помощь Кассию, чем сыскал его благодарность.
Кассий и Мурк поручили Ироду заведывание всеми делами Келесарии, дали ему армию и флот и обещали провозгласить "царем иудейским".
В это время по наущению "некоего Малиха" виночерпий Гиркана отравил Антипатра. В ответ на это Ирод занял Самарию, а потом вопреки воле Гиркана вошел в Иерусалим.
Согласовав свои действия с Кассием, Ирод преследует Малиха до тех пор, пока не настигает его в г. Тире и не предает смерти.
В Иудее тем временем продолжается смута: Гиркан не способен править страной, а Анипатр мертв. Волнения охватывают то тот, то иной город.
В Иерусалиме выступление некоего Геликса (Феликса) было подавлено Фазаелем. Ирод выбивает брата Малиха из Масады. Но в это время Антигон (сын Аристобула) при поддержке Птолемея Менная вторгается в Иудею. Ирод разбивает войска Антигона.

Тем временем Марк Антоний, Октавиан Август и Эмилий Лепид, составившие т. н. "второй триумвират", разбили в битве при Филиппах (в Македонии) войско Кассия Лонгина, а затем и Марка Юния Брута. Оба, как известно, покончили жизнь самоубийством. После этого триумвираторы разделили управление страной на три части: Октавиану Августу (Цезарю) достался Запад, Марку Антонию -Азия , а Эмилию Лепиду -Африка. Как только Марк Антоний прибыл в Вифинию к нему потянулись жалобщики: доносили, в частности, что Гиркан царствует лишь номинально, а на самом деле в стране правят Ирод и Фазаель и пр, и пр.
Но и те не дремали: перед Антонием у них была вина и пострашнее - в свое время они поддерживали Кассия. Но Ироду, как пишет И. Флавий, "путем подкупа" "удалось оправдаться" перед Марком Антонием. Однако доносы не прекращались. И хотя Антоний продолжал поддерживать Гиркана, Ирода и Фазаеля, но тем эта "поддержа" обходилась в весьма крупные суммы.

Однако это было не единственной проблемой. Из Парфии угрожал Антигон.
При поддержке очередного парфянского царя Пакора и его сатрапа Барцафарна он вторгся из Сирии в Иудею. Хитростью и коварством им удалось захватить в плен Гиркана и Фазаеля.
Ирод же с женой - простолюдинкой Доридой (от нее у него старший сын Антипатр), невестой - внучкой Гиркана Мариаммой (Мариамной) из рода Хасмонеев (впоследствии она родила ему трех сыновей и двух дочерей), матерью, сестрой и тещей -дочерью Гиркана, а также младшим братом и прислугой бежал в сторону Идумеи.
Спасшись от погони, Ирод поместил своих близких в Масаде, а сам с небольшим отрядом ушел в Аравию. Парфяне, захватив Иерусалим и разграбив имущество Ирода и его сторонников, заодно ограбили и город Мариссу, после чего возвратились восвояси.
Антигон, водворившись с помощью парфян на престоле в Иудее, первым делом начал мстить своим врагам: своему дяде Гиркану он приказал отрезать уши, надеясь, что такой телесный дефект не позволит последнему впредь исполнять обязанности Первосвященника.
Фазаэль же был заключен в тюрьму, где, не желая позволить врагу казнить себя, сам разбил голову о стену и умер от этой раны, отказавшись принять медицинскую помощь.
Ирод первоначально надеялся получить помощь от арабского царя Малиха, который был должен ему значительные суммы (деньги Ирод собирал для выкупа Фазаеля).
Однако Малих даже не впустил его (Ирода) в свой город. Тогда Ирод отправился в Египет, а оттуда - в Рим. Не без приключений (буря у острова Родос) Ирод добрался до Рима и сообщил Антонию обо всех событиях в Иудее. Марк Антоний принял Ирода хорошо.
Более того, поддержанный Цезарем (Октавианом Августом) и "побуждаемый обещанными Иродом в случае назначения своего царем, денежными суммами..., особенно же вследствие ненависти к Антигону (в котором он видел опасного для всех римлян мятежника), охотно согласился поддержать Ирода и исполнить его просьбу" ( т.2. с. 258).
С помощью Цезаря Антоний провел в Сенате назначение Ирода царем, на что потребовалось всего 7 дней. Это произошло в 40 г до н. э. Практически сразу после воцарения Антигона в Иудее римляне предпринимали попытки разделаться с ним. Однако эти попытки не приносили желаемого результата. Впрочем, И. Флавий считает, что римские военачальники (Публий Вентидий Басс, Силон) больше заботились о получении взяток, чем об изгнании Антигона.

Ситуация кардинально изменилась с прибытием в Иудею нового царя - Ирода:
Для Антигона наступают дни расплаты.
С помощью наемников и примкнувших к нему иудеев, при поддержке все тех же Вентидия Басса и Силона (которые по настоянию посланного Антонием Деллия примкнули к войску вновь назначенного царя) Ирод вступил в борьбу с Антигоном. Ирод прибыл не за выкупом, не за взяткой.
Ему нужна была страна. Он - первый из идумеев был признан царем. И кем признан - Великим Римом. И он прибыл за своим царством!
Однако гордость, тщеславие, жажда мести не заслоняют насущных задач: спасение родных, привлечение сторонников, "дружбы" с Римом... И он последовательно освобождает Масаду, берет крепость Трассу, увеличивает численность своих легионов до пяти, пять римских легионов он обеспечивает продовольствием и отправляет на зимние квартиры в переданные ему (Ироду) Идумею, Галилею и Самарию (римские легионы - хорошие, но очень опасные союзники), затем он очищает Самарию от бесчинствовавших там разбойничьих шаек.

После этого, несмотря на свои проблемы, он помогает Антонию в его войне на Евфрате (взятие Самосаты). Однако весть о гибели в засаде, устроенной Антигоном, младшего брата Иосифа возвращает его обратно в Иудею. Между прочим, уже после смерти по приказу того же Антигона его полководец Паппа отрубает Иосифу голову (!). Узнав о победе Антигона, Галилея отложилпсь от Ирода. Все надо начинать сначала. И он начинает. С одним римским легионом Ирод перешел Ливанский хребет, а потом, усиленный еще одним легионом и примкнувшими к нему "туземцами", он взял Иерихон, затем у деревни Каны сразился с войсками Паппы.
Разбил их, а самому Паппе велел отрубить голову в отместку за издевательство над телом брата.
Затем (и это уже на третий год со дня назначения его царем) Ирод подошел к Иерусалиму и осадил его. Пока шла подготовка к осаде Ирод отпраздновал свадьбу с Мариаммой, а затем вернулся к осажденному городу. Под Иерусалимом он соединяется с посланным ему на подмогу Антонием полководцем Гаем Сосием и вместе с ним штурмом берет осажденный город.

Победители иудеи и римляне устроили "страшную резню и грабеж в городе, так что Ироду пришлось даже принять особые меры, чтобы защитить от осквернения Храм. Он "выкупил" у победителей сокровища Храма и часть города, не желая остаться "царем пустыни".

После взятия города Сосий увел из него римские легионы, а вместе с ними увез и плененного царя Антигона. Опасаясь, что Антоний помилует Антигона и тем оставит ему грозного соперника, Ирод за большую сумму денег "купил" у Антония "решение" о казни Антигона. Таким образом, пишет И. Флавий "Ирод избавился от своего страха, а владычество Хасмонеев прекратилось... и власть перешла к сыну Антипатра, Ироду, происходившему из простонародья и из семьи, подчиненной царям" (т.2. с. 272).

Придя к власти, Ирод наградил своих сторонников (в том числе фарисея Поллиона и его ученика Семею, - агитировавших народ за сдачу Иерусалима войскам Ирода-Сосия).
Не забыл он и своих врагов: так по его приказу были "умерщвлены" "сорок пять главных приверженцев Антигона". К новому царю из парфянского плена возвратился и бывший царь и бывший первосвященник Гиркан, на внучке которого Мариамме Ирод только недавно женился.
Поскольку Гиркан был изувечен (по приказу покойного Антигона ему в плену отрезали уши), а значит не мог занимать поста Первосвященника, то на этот пост был назначен сначала сторонник Ирода выходец из вавилонской диаспоры Ананил, а потом брат Мариаммы и внук Гиркана Аристобул.
За его назначение особенно ратовали сестра Мариамма и их мать, дочь Гиркана Александра. Последняя даже писала ходатайственные письма Антонию, а позже и Клеопатре.
Не смея противоречить Антонию, Ирод сместил Ананила и назначил юного Аристобула. Однако Александре и этого показалось мало и она продолжала интриговать против Ирода, в частности, прибегая к помощи египетской царицы Клеопатры, которая относилась к новому царю Иудеи крайне негативно. В частности, именно Клеопатра предложила Александре вместе с сыном бежать под ее покровительство в Египет, с тем чтобы впоследствии попытаться возвести Аристобула на иудейский престол. Однако Ироду донесли о намерениях его тещи и шурина.

Реакция Ирода была простой и решительной: Аристобул "неожиданно" утонул во время купания. в р. Иордан. После этого ненависть со стороны Александры и подозрительность со стороны Ирода уже не угасали. Не прекращались и попытки Клеопатры свергнуть Ирода с престола.

Посягая на пограничные владения, она всячески настраивала против него Антония.
И когда по вызову последнего Ирод вынужден был выехать в его ставку в Лаодикею, враги Ирода решили, что с ним покончено. Уезжая, он оставил "на правлении" своего зятя (мужа сестры Саломеи) Иосифа.с приказом в случае своей гибели (что по тем временам и нравам было вполне возможно) "убить Мариамму, чтобы ее красота не досталась никому". Иосиф в порыве откровенности и желая показать "как любит ее (Мариамму) Ирод", рассказал об имеющемся у него приказе самой Мариамме, а та своей матери Александре. Вот что пишет об этом И. Флавий: "Между тем, женщины, как и можно было предположить, не усмотрели в этом любви Ирода, а, напротив, вывели заключение о гнусности его" (т.2. с.281). По Иерусалиму, тем временем, поползли слухи о "позорной" казни Ирода.

И женщины (мать и дочь) решили бежать к римлянам. Но слухи оказались ложными: Ирод привез Антонию богатые дары, а Клеопатра получила вожделенную Келесарию, после чего Ирод с миром и почетом возвратился в Иудею. Здесь его ждал рассказ о намерениях жены и тещи... Сообщила ему об этом его сестра Саломея, ненавидевшая Мариамму и к тому же приревновавшая к ней своего мужа Иосифа. В порыве ревности Ирод приказал казнить Иосифа. А неверную жену велел заключить в тюрьму.

Между тем, ситуация вокруг Иудеи не становилась проще: алчная до денег и любви Клеопатра побуждала влюбленного в нее Антония передавать ей все новые и новые земли (в Аравии, Сирии, Иудее).
В отсутсвие Антония (он воевал в это время в Армении) она встретилась в Дамаске с Иродом и по словам историка "пыталась интимно сблизиться с царем". Ирод, конечно, понимал чем это может для него закончиться. и отверг поползновения любвеобильной царицы. Это еще больше разожгло ее ненависть.
Ирод понимал сколь "дурно влияет египетская царица на Антония (а скорее, понимал, что его ждет) и вознамерился убить Клеопатру, чтобы "оказать услугу самому Антонию". Но друзья отговорили его, объясняя, что Ирод не сумеет убедить в этом Антония и "потеряет расположение (последнего)" (с.285).

Однако все эти коллизии были отодвинуты на задний план войной, начавшейся между Антонием и Цезарем (Октавианом Августом). Ирод принимает сторону Антония и начинает войну с его врагом - "царем арабским". В битве при Кане Ирод потерпел поражение, но сохранил свою армию и государство. Антоний же, тем временем, был разбит Цезарем в известной битве "при Акции".

Редкое для Ирода поражение от "царя арабского" не было единственным несчастьем, обрушившимся на Иудею В это же время здесь произошло страшное землетрясение, во время которого погибло "до тридцати тысяч человек и масса скота". Однако Ирод не потерял присутствия духа: под его командованием сохранившаяся иудейская армия перешла Иордан и разбила арабов (взяв, таким образом, реванш за Кану).
Но победа над арабами не означала еще упрочения Ирода на иудейском троне. И лишившись поддержки Антония, Ирод это сразу же почувствовал: у него за спиной теща Александра, продолжая интриговать и надеясь на изменение международной ситуации, подталкивала своего отца Гиркана попытаться возвратиться на престол. Для этого она уговорила его обратиться за помощью к "арабскому правителю Малиху".

Когда Ирод узнал о заговоре (а узнал он это от родственника казненного Иосифа некоего Досифея), он приказал казнить Гиркана (которому было уже 82 года).
И. Флавий полагает, что Гиркан пал жертвой интриг своей дочери Александры и подозрительности царя Ирода. Обеспечив себя таким образом, Ирод собрался к Цезарю. С его, Ирода стороны это был поступок беспримерной храбрости.- ведь он, верный строннник Антония, ехал к его победителю.

Времена были страшные. И. уезжая Ирод, поручив ведение дел своему брату Ферору, приказал отправить мать, сестру и детей в Масаду. Мариамму же и ее мать Александру он поручил доверенным лицам: казначею Иосифу и "итурейцу" Соему, приказав в случае своей смерти (а ожидать можно было именно этого), убить обеих женщин и постараться обеспечить царскую власть за его детьми и братом.

Встреча с Цезарем произошла на острове Родос. С самого начала Ирод повел себя отважно, что было весьма неожиданно, но в отношениях с Цезарем весьма правильно. Ирод честно признался, что помогал Антонию и высказал сожаление о том, что сделал мало, ибо "верность предполагает преданность". Цезарю понравилось поведение иудейского царя и, получив от Ирода уверения в его будущей верности уже ему, Цезарю, он оставил его на иудейском престоле.

Итак, Ирод возвращается домой, в Иудею. Но там его ждут плохие вести: итуриец Соем, как некогда Иосиф, рассказал Мариамме и Александре о данном ему Иродом поручении. Реакция женщин была вполне ожидаема. К тому же мать и сестра царя добавили в чашу семейных неурядиц и свою долю яда, распустив слух о близости Соема и Мариаммы и о намерении последней отравить Ирода.: Нашлись и "свидетели". Суд был недолгим: Соем и Мариамма были казнены. Однако и для Ирода эти события не прошли даром - он впал в некое умопомешательство: долгое время он держал тело Мариаммы в своем дворце, временами впадая в безумие.
Пока он находился в таком состоянии, его теща Александра попыталась захватить Иерусалим.
Выданная соучастниками, она тоже была казнена. С Хасмонеями было покончено. Одновременно с казнью Александры были казнены и еще некоторые бывшие сторонники Ирода, обвиненные в измене, и в частности, второй муж сестры Саломеи, идумеянин Костобар.
Причем, во многом подозрения Ирода основывались на инсинуациях со стороны его сестры Саломеи.

Преодолев тоску по Мариамме, Ирод снова женился,- на этот раз опять на красавице Мариамме(11), дочери некоего александрийца Симона, которого он назначил Первосвященником.
Заботясь о воспитании своих детей, Ирод направил старших сыновей (от Мариаммы1) Александра и Аристобула в Рим, где они были представлены Цезарю и "весьма любезно им приняты".

Будучи человеком просвещенным и хоршо осведомленным о ситуации в Ойкумене, Ирод старался эллинизировать страну: в городах Иудеи строились цирки, ристалища, стадионы, театры, проводились гладиаторские бои, бои с дикими зверями, соревнования атлетов.
Ирод финансировал возобновление Олимпийских игр, а также широкое строительство зданий по римскому канону (в том числе и на островах Средиземного моря за пределами Иудеи).

Все это требовало средств, которые добывались путем усиления налогового гнета И хотя во внутренней политике Ирод старался заслужить приязнь населения, помогая неимущим (так во время засухи по его приказу в Египте был закуплен хлеб, который бесплатно раздавался населению и "не было такого лица, постигнутого нуждой, которому он не помог бы сообразно средствам" (И. Флавий.т.2,с.313), однако усиление налогового гнета (что вызывалось необходимостью все новых и новых расходов на строительство и "помощь" Риму), а также эллинизация страны - все это вызывало недовольство, что проявлялось в многочисленных заговорах, попытках покушений на царя, народных волнениях. Последние жестоко пресекались. Однако ни в народе, ни в душе царя не было покоя...

С целью укрепления своей власти Ирод построил или укрепил многие крепости страны (и в частности, Масаду). По его приказу были построены новые города: Цезария (Кесария) - на месте т.н. Стратоновой башни, Гава (в Галилее), Есеван (в Перее), восстановлена Самария (переименованная им в Себасту) и заселенная его солдатами-ветеранами, в Иерусалиме были построены многие дворцы, и в частности, крепость Антония; неподалеку от Иерусалима он построил крепость Иродион. Однако главное его предприятие в области строительства (а он был великим строителем) было впереди. На 18 году своего правления Ирод приступил к перестройке (а вернее, к строительству) Храма. Вначале это мероприятие было весьма негативно встречено населением и священослужителями, опасавшимися, чтобы он не превратил Святилище в римский храм. Но Ирод их успокоил. "Срыв древние фундаменты и возведя вместо них новые, он воздвиг на них Храм". Между прочим, та Стена, которую сейчас называют "Стеной плача", была воздвигнута в качестве подпорной стенки именно при Ироде 1 Великом(!)

При реконструкции Храма площадь его по сравнению с площадью Храма Соломона была увеличена вдвое и он приобрел такое великолепие, что посмотреть его съезжались люди со всех концов света. На строительстве Храма было занято 10000 рабочих и 1000 священников (для отделки тех внутренних помещений, куда простому человеку вход был запрещен). Как пишет Пол Джонсон, "по отношению к Храму Ирод проявил исключительную щедрость, он даже оплатил работы по сооружению нового здания из собственного кармана" (с.136).

Но когда реставрация Храма была завершена, Ирод из желания угодить Риму приказал прикрепить к его воротам золотого орла-символ Рима, что вызвало возмущение священников и простого народа. Возмущение, как водится, было жестоко подавлено. Но искра продолжала тлеть. Как пишет И. Флавий, "самый Храм был отстроен священнослужителями за один год и шесть месяцев...При этом день освящения Храма совпал с днем восшествия царя на престол... и поэтому теперь празднество отличалось особым блеском (с.327). Флавия продолжает Пол Джонсон: "Для завершения же грандиозного строительства потребовалось целых 46 лет, и строители вели отделочные работы почти до того момента, когда в 70 г. н. э. римляне снесли сооружение, не оставив от него камня на камне" (с.133).

По данным переписи Клавдия в 48г. н. э. в пределах империи проживало 6944000 евреев.
По другим данным во время Ирода на территории империи жило 8000000 евреев (10% всего ее населения), в том числе собственно в Иудее всего 2355000-2500000 человек.
Так вот, и Флавий, и Джонсон пишут, что если отношение к Ироду со стороны жителей Иудеи в разные периоды складывалось по-разному, то отношение к нему со стороны евреев стран рассеяния всегда было самым восторженным: об этом свидетельствуют встречи, которые ему устраивались евреями во всех частях империи.
И было за что: он давал деньги на постройки синагог, школ, заботился о больных, вдовах, сиротах, о культуре, науке, религии.

Казалось, положение в Иудее стабилизировалось. Стабилизировалось и положение самого Ирода в стране и мире. Но это внешнее спокойствие и стабильность были обманчивыми.
Не очень простое положение внутри семьи царя Ирода (как это бывает обычно в царских семьях, где царит полигамия) в силу особых обстоятельств становилось все более напряженным.

Сыновья (от Мариаммы1), вернувшиеся из Рима, и особенно прием, оказанный им народом, вызвали очередной взрыв ненависти со стороны брата и сестры Ирода, для которых эти юноши были воплощением их матери и от которых они ожидали отмщения за их (Ферора и Саломеи) вину в гибели матери и бабушки.

Более того, эти юноши, официально объявленные наследниками Ирода, были (по матери) Хасмонеями, что тоже пугало представителей новой династии и самого Ирода. Ну, и конечно, появление на территории Иудеи этих молодых людей, да еще и с правами наследования царской власти, абсолютно не устраивало старшего сына Ирода (от Дориды) Антипатра, родившегося в то время, когда Ирод еще не был царем и именно поэтому, юридически не имевшего права претендовать на иудейский престол.

Антипатр постарался войти в доверие к Ироду и преуспел в этом настолько, что получил право надеяться на царскую корону. И лично, и в письмах он клеветал на сводных братьев, обвиняя их в намерении умертвить отца, чтобы захватить власть и отомстить за мать. Все попытки Александра и Аристобула оправдаться оказывались тщетными. Они пытались апеллировать в Цезарю, который был склонен встать на их защиту.
Однако в конце концов Антипатр, Саломея и Ферор добились своего и после нескольких разбирательст по приказу отца они были умерщвлены (их удавили в тюрьме Себасты-Кесарии).

Даже по нравам того времени это было столь чудовищно, что Цезарь, узнав о казни Александра и Аристобула, якобы, сказал: "Лучше быть свиньей Гордуса (Ирода), чем его сыном".
Однако этим трагедии в семье Ирода не исчерпались. Брат Ирода Ферор был изобличен в клевете на племянников и сослан в свою тетрархию, где и умер. Впоследствии выяснилось, что виновниками смерти Ферара были Антипатр и Дорида, отравившие его.
Когда об этом стало известно царю, Антипатр и его мать были призваны к ответу. Суд, на котором в присутствии сирийского наместника Вара Квинтилия и представителя Ирода мудреца Николая Дамасского Антипатр признался не только в клевете на сводных братьев и в умерщвлении дяди (Ферора), но и в подготовке заговора с целью свержения отца, приговорил его к смертной казни. Антипатр был помещен в тюрьму, а приговор направлен в Рим для утверждения.

Ирод же, сломленный всеми этими трагическими событиями и участием в заговоре против него и других сыновей (в ходе следствия выяснилось, что в заговоре, кроме Антипатра, участвовали младшие сыновья Архелай-от Малтаки из Самарии и Филипп-от Клеопатры из Иерусалима) тяжело заболел. Своим преемником он назначил младшего сына Антипу (от Малтаки).

События в царском доме не остались незамеченными в стране: два знатока еврейских законов, Иуда, сын Сарифея, и Матфий, сын Марголафа, с группой приверженцев ворвались на территорию Храма и сорвали римского орла с ворот. Но они поспешили... Один из военачальников Ирода разогнал толпу и арестовал 40 "юношей" (студентов ешив).
Ирод велел заковать их в оковы и отправить в Иерихон, где представил на суд "влиятельных иудеев".
Там, "лежа в постели", он выступил с обвинением. Зачинщик выступлений Матфий был сожжен.
Был смещен с поста Первосвященника другой Матфий. На его место назначен брат жены Ирода Иозар.
Огонь волнений был пригашен.

Ощущая приближающуюся смерть, полуживой Ирод находит в себе силы, чтобы обратиться к армии за поддержкой (одаривая при этом солдат и военачальников); приказывает своей сестре Саломее и ее мужу Алексою казнить большую группу аристократов, дабы обеспечить лойальность своему преемнику (Саломея не выплнила эту волю Ирода и опозиционеры не были казнены); после получения согласия Цезаря велит казнить Антипатра; и, наконец, еще раз меняет завещание, выделяя всем своим родственникам части территории и значительные суммы. Своим преемником на этот раз он назначает своего сына Архелая, простив ему участие в заговоре Антипатра. Римскому императору и его жене Юлии он завещает значительные суммы и многие драгоценные вещи. Затем, через пять дней после казни Антипатра царь Иудеи Ирод1 (Великий) умирает, "процарствовав 34 года после умерщвления Антигона и 37 лет после провозглашения себя царем со стороны римлян" (И. Флавий, т.2. с.408). Его сын и преемник Архелай организовал отцу пышные похороны. Согласно завещанию, Ирод был похоронен в городе Иродионе.

Подводя итоги, можно сказать, что это был последний воистину "великий" царь Иудеи, великий в своих делах и прегрешениях, основатель династии Иродов, один из просвещеннейших и деятельнейших монархов своего времени, романтик,- мечтавший о величии и славе Иудеи и своего народа, верный сын и брат, несчастный муж и отец, человек, умевший горячо любить и ненавидеть, жертва и палач одновременно. И не нам, его слабым потомкам судить его. Пусть будет пухом ему земля Израиля. О'мейн!

http://berkovich-zametki.com/Nomer20/Garbar3.htm